© Денис Паничкин

Будущее и отзывы

Причин написать о статусах и носителях различных казённых званий в категориях нравственности много. Но формальным поводом стал комментарий некоего Валерия Матвеева, в котором речь идёт о том, что я написал против Юваля Ноя Харари:

Читать эту заметку я, конечно же, не буду. Впечатлившись жизнеутверждающим заголовком, я захотел посмотреть, кто вы такой. Вы то рекламу хотите расстрелять, то некую массовую культуру уничтожать - солидно. Замахнулись так замахнулись.

И вопрос всё-таки есть: кто вы такой, чтобы перечёркивать выдающегося учёного и его труды? И кто вы такой, чтобы называть его плохим человеком?

И напрасно не стал читать. Потому что там бы он нашёл много интересного. Вместо этого моё мнение «блокируется на входе» (даже не отвергается!) только потому, что у меня нет какого-то статуса, по крайней мере, признанного статуса. То есть то, что Харари – «выдающийся учёный», ставит его недоступным для критики?

Ведь такой подход я встречаю и в среде заказчиков, для которых казённые звания преподавателей (по поведению – копропреподов) важнее моей более чем двадцатилетней практики и моего наставничества.

Я не признаю таких ранговых отличий, потому что дипломы и научные звания ещё не означают нравственности и не коррелируют с ней.

Кстати, я считаю его не выдающимся и не учёным, а маргиналом от антинауки, и пропагандоном того будущего, которое угодно спонсирующим его представителям правящих классов. И его книги я не считаю «научными трудами», подлинные научные труды такими приёмами не «раскручиваются» и бестселлерами никогда не были, напротив, часто они были «слоуселлерами» (продавались медленно).

И в приводимой цитате «нечитатель» не возразил мне по сути, а ограничился личными нападками. Но и на них я отвечу.

Я тот, кто не хочет оказаться в «бесполезном классе», тот, кто выражает интересы намеревающихся предотвратить такое «будущее». И призываю поддержать меня для создания будущего иного, приведу лишь описание его по черновикам.

Это будущее, где нет «золотого миллиарда», но нет и «необразованного» и «голодного» миллиарда.

Будущее, где нет Российской Федерации, а её бывшая территория – территориальный минимум новой Евроазиатской Республики.

Будущее, где США распались хотя бы на два государства, но уже навсегда.

Будущее, где Организация Объединённых Наций ликвидирована, а её место занял Межгосударственный Совет со значительно большими полномочиями, до прямого вмешательства, но никакого постоянного членства в его руководстве с правом вето ни для кого не предусмотрено.

О последнем по счёту, но не по важности, я особенно стал развивать идею после отказа десяти российским дипломатам в визах в США для участия в саммите ООН. Я даже назвал в плане государства-учредители Межгосударственного Совета: Болгария, Венгрия, Германия, Италия, Румыния, Словакия, Таиланд, Финляндия, Хорватия и Япония. Очередной политический эпатаж для меня: все названные страны были агрессорами во второй мировой войне! Мой двоюродный брат будет потрясён, а он любит в военных реконструкциях играть в гитлеровцев! Правда, штаб-квартиру Межгосударственного Совета поместить в Берлин, Рим или Токио слишком даже для эпатажа, поэтому в моих планах помечено «Хельсинки». Заодно противопоставлю этим выбором соглашения 1975 года в этом городе итогам и первой мировой войны – Версалю.

Не с моим репертуаром быть сейчас писателем или «выдающимся учёным». Потому что в отличие от номенклатурщиков, есть те, кто действительно решают, кому быть учёным или писателем, а кому – нет.

Но никакой статус не должен означать отсутствие обязательств. И тем более – стараться угодить правящему классу. Именно по этим причинам я никогда не использую в своих работах на заказ настоящие научные труды Асмолова. Какой бы вклад в педагогику он не делал, для меня важнее его откровенно антиобщественная деятельность в конце «упущенных девяностых» в качестве заместителя министра образования (несостоявшаяся, к счастью, «реформа Асмолова – Тихонова»). А про Добренькова и Дугина я и говорить не хочу.

Напротив, для меня настоящими учёными являются те, кто не прогибается под все эти «тренды» и «тенденции», подобно организации «Крылья над миром» из творчества Г. Уэллса, пусть и вымышленной. Перед совершеннолетием я, ещё не успев прочитать Уэллса, сочинял нечто подобное, но на сюжет, близкий к современному, хотя использовал и свифтовские моменты – Летучий Остров, но «онаученный» (у меня он приводился в движение не магнитом, а термоядерным реактором). Построен он был под руководством тех учёных, что не пожелали служить своим правительствам, и со своим обострённым чувством справедливости эти достижения я в своём рассказе подарил не военным, а террористам. Или революционерам, если хотите.

Прошлое и реконструкторы

Пример безнравственности носителя казённого звания не обязательно должен ассоциироваться с будущим, которое он готовит человечеству, и которое следует предотвратить. Скорее, наоборот, с прошлым, и тему реконструкторов я выше затронул не между делом. У меня даже весной 2017 года была дипломная про эту разновидность ретристского поведения, то есть бегства от действительности.

А насколько далеко это бегство от действительности заходит, можно судить хотя бы по поведению доцента СПбГУ Олега Соколова. Видно, как по Достоевскому: «хотел сделаться Наполеоном, вот потому и убил». Изображать Наполеона он действительно предпочитал, и реконструкции проводил преимущественно на тему тех боёв, где русская армия потерпела поражения.

Процитирую своих противников из числа обслуги ханжей от нравственности. – И.Медведеву и Т.Шишову:

«Простейший пример победы страсти над человеком - гнев психопата. Он ведь прекрасно знает (не только в 40 лет, но и в 4 года!), что кричать, угрожать, драться плохо. Но справиться с гневом не может. В состоянии аффекта, ослепленный гневом, он и убить способен. Не то, что врага - близкого, любимого человека! Потом, когда накал страстей спадет, психопат будет искренне недоумевать, как это с ним такое приключилось. А иногда и вовсе не помнит, что он вытворял полчаса назад.

А что такое мания величия, как не одержимость страстью гордыни? Настолько сильная, что помрачает рассудок. Ведь рассуждая здраво, невозможно считать себя Наполеоном или президентом США хотя бы потому, что ты живешь в другое время, в другой стране, и у тебя другая фамилия».

Впрочем, я склонен думать, что речь идёт не о «близкой и любимой», а о красивой кукле как атрибуте власти. Анастасию Ещенко мне не слишком жаль, напротив, пусть её судьба послужит предостережением всем таким же соискательницам данной роли! Как и подобный случай со спортсменкой Юлией Арустамовой  в 2007 году, правда, я знаю его не до конца, но и тогда психолог Загайнов, и сейчас историк Соколов для меня перестали быть учёными.

Конечно, для отмены моратория на смертную казнь данный случай резонансным не будет, я уверен. А то бы поучаствовал ещё в одной исторической реконструкции, и чтобы тот же Соколов в роли Наполеона. Только реконструкция вопреки истории – не «как есть», а «как должно быть», поскольку здесь себя я представляю в роли Сансона (чтобы было известно: Сансоны – семья потомственных парижских палачей). Да, мне в школе ничего не стоило спросить, почему Наполеона всего лишь сослали (и в первый, и во второй раз), а не гильотинировали.

Понятно желание профессионального исполнителя курсовых и дипломных работ казнить преподавателя! А ещё понятнее то, что и «будущее, которое необходимо предотвратить», и «прошлое вместо будущего» для меня одинаково неприемлемы. Как и статус учёного в сочетании с безнравственностью.