© Денис Паничкин

Одна из передач, которую я смотрю по выходным в гостиницах Ленинградской области, - «Следствие вели» с Леонидом Каневским. В январе 2021 года эта передача отметит своё 15-летие.

Прошлая «круглая дата» была замечена в 2016 году небезызвестными ханжами, спекулирующими на нравственности – «Научи хорошему», тогда на их сайте появилась рецензия – «10 лет антисоветской пропаганды». Вот выдержка из неё:

… главная цель программы «Следствие вели» – это дискредитация советского прошлого путём наполнения связанного с ним информационного пространства описанием бесчисленного множества преступлений, убийств и насилия.

Посмотрим на то, кому же поручено создание передачи «Следствие вели». Главный продюсер проекта – это гражданин США Давид Гамбург, а его ведущий – гражданин России и Израиля Леонид Каневский, к которому многие напрасно испытывают тёплые чувства за его роль майора Томина.

Иностранное, а особенно израильское гражданство, для «Научи хорошему», - дисквалифицирующий признак. При том, что далеко не всех таковых они критикуют (Юваль Ной Харари тоже гражданин Израиля, при наличии ещё не менее трёх дисквалифицирующих признаков). И, конечно же, показные сторонники нравственности, которых не нравственность в СМИ интересует, а собственная популярность и в чём-то – бизнес по сбыту макулатуры-нелитературы про «концепцию общественной безопасности» и «достаточно общую теорию управления», делают вид, что не замечают: сколько «своих» ведут себя хуже «иностранных агентов».

Но и ханжи от нравственности вынуждены признать следующее:

… положительный вывод, который остался от просмотра передачи: всё тайное становится явным, и преступника неотвратимо ждёт наказание.

Причём в ряде серий показано: преступника не спасали даже общественное положение и заслуги родственников. Есть и другие положительные моменты, которые никак не назовёшь «антисоветскими», даже более того – сравнение не в пользу нынешней Российской Федерации.

Это и советский образ трат – «копить и купить», который Каневский противопоставляет современному, названному им «кредитным безумием». Это разрушение незаслуженной привлекательности многих преступников, например, Сергея Мадуева (ставшего популярным в значительной мере благодаря фильму «Тюремный романс», где роль этого преступника сыграл Александр Абдулов, а его пособницы в побеге – следователя – Марина Неёлова). Это заострение внимания на том, что основная характеристика тех, кто совершал хищения, особенно с обманом (мошенничество), - презрение к труду (а сейчас массовая реклама  упорно продвигает таковое!). Это социальная взаимопомощь, показанная в серии, где рассказывается о том, как задержали насильника, преследовавшего исключительно девушек в чёрных колготках, и это противопоставлено современному нигилизму в обществе. Даже отдельные мотивы могут дать понимание: например, у меня при комментарии в серии про «хлыстов» мелькнула аналогия про «антиплагиаторов»: в обоих случаях цели – корыстные, а всё остальное – всего лишь прикрытие.

Кстати, «кредитное безумие» и «атомизацию общества» «Научи хорошему» тоже одно время сильно критиковали, и пусть это сейчас не главные их интересы, но уже повод для сомнения в их оценке передачи «Следствие вели».

И на основе этого противоречия предложу тему посложнее. Я представлю себе, что учащиеся двух петербургских университетов – МВД и «Кино и телевидения» решили в качестве дипломной работы снять фильм. Точнее, одну из серий этой передачи. Конечно, заставка и кадры-врезки, как у оригинала, но после названия «Следствие вели» появляется другое – «Подарок Леониду Каневскому от учащихся Санкт-Петербургского университета МВД и Санкт-Петербургского университета кино и телевидения». Сюжет будет посвящён делу Артураса Сакалаускаса (можно заменить фамилию, скажем, на «Жилинскас», в моих черновиках именно так, да и сам Каневский иногда к такому приёму прибегает).

Напомню читателям: это дело об убийстве 23 февраля 1987 года рядовым внутренних войск Артурасом Сакалаускасом пятерых сослуживцев, а также начальника караула, его помощника и проводника поезда. Солдаты составляли конвой в спецвагоне, возвращавшемся после отправки осуждённых к лишению свободы. Поводом послужили неуставные отношения – именно тогда стало известно слово «дедовщина».

Можно продумать следующие моменты:

1. По возможности представить Советскую Армию в целом положительно.
2. Представить, что даже при наличии «дедовщины» речь шла о подаче единичного случая как общего правила (поскольку там речь шла, скорее, о моббинге, а не просто неуставных отношениях как явлении).
3. Обратить внимание на детали в поведении преступника: снял с трупа проводника Дашкиева наручные часы,  забрал дипломат с начальника караула с личными вещами и деньгами, спокойно поел на кухне вагона и прихватил продуктов с собой (я знаю уже две серии передачи «Следствие вели», когда убийцы ещё и наелись на месте преступления после его совершения); сойдя с поезда на станции Бабаево (по другим данным – Волховстрой), Сакалаускас с дипломатом в руках покинул вагон. Следующие несколько дней он провёл в городе, останавливаясь на ночь на постой у разных людей, и в одной из квартир, где его приютили, он похитил пуховик, кроличью шапку и брюки, чтобы переодеться.
4. Сюжет обязательно должен включать, что поиски Сакалаускаса осуществляли десятки следственных групп и приданные им в усиление двести военнослужащих Ленинградского гарнизона. Добравшись до Ленинграда, беглец двое суток прятался в подворотнях и ночевал на чердаках. Пытаться уехать куда-либо было очень опасно - его уже объявили в розыск, в общественных местах висели его фотографии, аэропорт и Варшавский вокзал постоянно прочёсывались военными и милицейскими патрулями. Не зная, что делать, он несколько дней подряд бесцельно ездил в общественном транспорте по городу, пока его не опознал один из пассажиров автобуса на кольце 47-го маршрута (на Васильевском острове), после чего он был задержан; при задержании сопротивления не оказал.
5. В качестве фона можно представить также историю Петербургско-Вологодской железной дороги, проходящей через Волхов, Тихвин, Пикалёво, Бабаево, Череповец.
6. Важно решительно пресечь все «перестроечные» и «постперестроечные» попытки героизировать данного преступника и представить его именно как преступника. Дать зрителю понимание, что «пиар-кампания» по теме «дедовщины» была организована не для борьбы с данным явлением, а как диверсия – отпугнуть потенциальных призывников от военной службы и снизить боеспособность государства. А заодно между делом давать зрителю понять, что «дедовщина» встречается и в повседневной жизни, за пределами армии, - от школ (где нередко при переходе ученика из другой школы его год, а то и два считают как бы «пустым местом») до работы (дискриминация по «опыту работы», «выслуге лет»).

Дипломная работа, конечно, была бы коллективным мероприятием, и вклад каждого из участников может быть оценён по существу. Интересно, согласился ли бы Каневский быть хотя бы почётным гостем при её защите?

Я не просто предложил именно эту тему, я убил ещё одну из родительских установок, когда меня с боем заставили читать статью в «Комсомольской правде» в начале августа 1988 года – «Случай в спецвагоне». Тогда родители не выписывали эту газету, они взяли её у кого-то из знакомых. Конечно, меня и до, и после этого случая заставляли читать то, что мне не нравится, «чтобы жизнь мёдом не казалась». На этот раз я исчёркал и изрезал газетную страницу, о чём и сейчас не жалею.

Но это уже совсем другая история (завершу традиционной финальной фразой Каневского).