| Главная » Статьи » Уроки мастерства |
© Денис Паничкин
Как-то причинённые обиды могли давать устойчивую помесь с чем-то другим. Помню, как в упущенные 90-е продвигали теорию «золотого миллиарда». В смысле – о сокращении рождаемости, если не населения всего мира! Я открыто заявил, что я против этой теории. Потому что она мне невыгодна, я точно в число «избранных» не попаду. Сейчас я всё больше узнаю о том, что мне невыгодно ещё в большей степени. И всегда это – оправдание социального неравенства в силу полностью распределительных отношений, не связанного с общественной полезностью. О различных видах социального неравенства я написал немало, но самым значительным произведением считаю авторецензию на курсовую работу 2008 года «Время в экономике», которую решил написать в 2014 году, узнав о существовании более позднего фильма «In Time» (2011), где тема, так или иначе относящаяся к моей курсовой, отражена, как я называл, в страшном аспекте. Конечно, были рецензии других авторов, появившиеся позже моей, например, у Д. Раевского и его ханжеской команды «Научи хорошему» их целых две, но ни в одной из них нет мотива, что перед зрителем «будущее, которое нельзя допустить». В погоне за «нравственной» оценкой «сторонники возвращения нравственности в СМИ» не обращают внимание на следующее: 1.Обитатели вселенной фильма – уже не люди, скорее, это подобие персонажей компьютерной игры. 2.Система, данная с самого начала фильма как ГОТОВАЯ, в итоге потерпела одно поражение, уступила одну территорию, но не уничтожена, и вряд ли в категориях вселенной фильма может быть уничтожена (то есть люди будут возвращены к нормальному старению, но с правом, а не привилегией, жить). Но вселенная фильма «In Time» - не единственное «будущее, которое нельзя допустить». Мировой кинематограф им нашпигован, при этом основные черты можно назвать следующие:
Конечно, отдельные черты не обязательно антиутопичные. Например, отсутствие семей в нашем понимании можно найти в романах И.А. Ефремова, например, в «Часе Быка», причём это характерно и для коммунистической Земли, и для олигархического капитализма Ян-Ях – в каждом случае для своего, с указанием самим автором различий, до степени, что «на Тормансе люди не знали своей родословной». Или наделение роботов гражданскими правами тоже встречается и у писателей, которым не чужды прогрессивные взгляды. Первое, что приходит на память – это рассказ Гарри Гаррисона «Безработный робот», в мире которого принят «закон о равноправии роботов», но он означает и обязанности для роботов, им самим он не всегда по душе (один из персонажей-роботов даже сетует: «…владела бы мной сейчас какая-нибудь богатая фирма с механической мастерской и … горами запасных частей»). Роботы вынуждены трудоустраиваться на тех же основаниях, что и люди, с учётом тех законов робототехники, которые сформулировал ещё Айзек Азимов, но при этом для роботов, за редким исключением, установлена одна профессия, определённая их конструкцией. При первом прочтении этого рассказа мне даже вспомнилась предложенная в одном из учебников ещё советской политической экономии тема для обсуждения: «Кто создаёт прибавочную стоимость – люди или роботы?» Во всяком случае, в мире рассказа упоминается даже книга «Роботы – рабы мировой экономической системы», автором которой является один из потомков Айзека Азимова. Возвращаясь к антиутопическим произведениям, я помню, что ещё в 1967 году в сборнике «Вахта «Арамиса» Е. Брандис и В. Дмитревский в сопроводительной статье «Тема «предупреждения» в научной фантастике» отмечали закономерность:
Жанр антиутопии расцветает махровым цветом в периоды, представляющие непосредственную угрозу для самого существования капиталистической формации: после первой русской революции, вызвавшей подъем рабочего движения на Западе, в первые годы Советской власти, в годы мирового экономического кризиса и после второй мировой войны, когда социалистический строй утвердился во многих странах.
Но в то время антиутопии носили, скорее, «оборонительный» характер. После распада СССР и социализма как мировой системы антиутопии стали появляться намного больше и агрессивнее, становясь наступательными, даже «захватническими», объединив усилия с социал-дарвинизмом (самой отвратительной отрыжкой которого являются ранговые теории Никонова, Новосёлова, Протопопова, Шлахтера) и с «футурологами», которые окончательно из учёных превратились в формально-дипломированных прислужников мирового капитализма, представители которого через некоторое время после распада СССР решили, что «революция невозможна», и вернулись к прежним методам эксплуатации, даже более изобретательно-садистским. И даже идеологически подготовились, то и дело повторяя по поводу, а больше без: «Революции - это периодически повторяющиеся переделы собственности в пользу самых наглых и беспринципных». Я с этим никогда не соглашусь. Переделы собственности нужны, если они общественно-полезны, а при КОНТРРЕВОЛЮЦИИ в 1991-1993 гг. был тоже передел собственности, откровенно общественно-вредный. Отдельные проявления, в том числе в культуре, названных тенденций, были и раньше. Например, социальные мотивы убраны при экранизации «Бегущего человека» С. Кинга и «Машины времени» Г. Уэллса (последняя примечательна тем, что замысел автора исказил его правнук Саймон Уэллс). Но всё это резко обострилось буквально в последние годы, причём без каких-то формальных причин, как кризисы (кстати, кризисы последних лет, напротив, часто приостанавливали эту агрессию). А за последний год участились откровенно антинародные высказывания чиновников – о прожиточном минимуме, о ненужности молодёжи и пр. Сейчас даже в статьях из сборников, всё больше утрачивающих научность и публикуемых ради процентов Антиплагиата и индексов Хирша, можно найти следующее:
В настоящее время, по мнению ряда ученых, современный технологический скачок способен привести к глобальным катастрофам. Так, в частности, утверждается, что технический прогресс приводит ко все большему сжиганию топлива, а это может привести к глобальной парниковой катастрофе. А климатические аномалии провоцируют миграцию и социальные катаклизмы - люди в ряде регионов лишаются пищи и воды. А в результате развития робототехники люди начинают массово терять работу. Роботы могут отобрать работу у бухгалтеров, юристов, врачей, учителей. Из-за того, что искусственный интеллект сможет неограниченно самообучаться, а его мощность - лавинообразно расти, он станет создавать свои механизмы влияния на мир. Не исключено, что в ходе быстрого развития он начнет воспринимать людей как угрозу - человека просто не окажется в его системе ценностей. И он найдет способ от нас избавиться. Поэтому одна из задач ученых - предотвратить само появление недружественного к людям искусственного сверхинтеллекта.
В этом отношении огромную общественную опасность представляет деятельность Юваля Ноя Харари из Израиля, автора псевдоисторических книг «Sapiens: Краткая история человечества» и «Homo Deus: Краткая история завтрашнего дня», конечно же, подобно книгам Никонова и Новосёлова, «ставшими бестселлерами (то есть пользующимися коммерческим успехом безотносительно к содержанию) ещё до выхода». Юваль Ной Харари описывает человечество с точки зрения психологии потребятеля, а не производителя, что характерно для подобных ему. Человек «сам не знает, кто он есть, но зато он прекрасно чувствует свои потребности». По мнению Харари, «еда, власть, секс - главные двигатели цивилизации» (с последним «двигателем» можно навести справки в Интернете, Юваль Ной Харари – открытый гомосексуалист и даже официально состоит в узаконенном в ряде преимущественно «белых» государств псевдосемейном союзе). Ради удовлетворения этих потребностей, считает Харари, человек ходит на работу и получает зарплату. И предсказывает, что в ближайшем будущем большинство людей работу потеряют, а вместе с нею многие потеряют и стимулы жизни. Харари оправдывает неравенство, считая его изначальным и не связанным с появлением частной собственности, у него частная собственность только усилила уже готовое неравенство. Отрицает Харари и классовую борьбу. Все изменения в обществе у него представлены как уступки со стороны власти:
… потом государства всё же стали заботиться о «простых людях». Правда, с корыстными целями: правителям были нужны армии здоровых солдат, а индустриальным экономикам - массовый труд и занятость. Поэтому государства вкладывали деньги в свои системы здравоохранения, образования и социальной поддержки.
Народ у Харари представлен даже меньше, чем пассивный субъект, у него народ – это предмет потребления. В категориях не чуждой мне советской идеологии это нельзя назвать даже реакционным, нужно какое-то иное слово. И это ощущается в каждой надуманной фразе, одновременно пропаганде и убеждениях гомосексуалиста-футуролога:
На протяжении истории понимание работы неоднократно менялось …В течение довольно большого периода люди вообще не работали, они выживали, то есть сама идея: я встаю и к 8.00 еду на работу, где нахожусь до 17.00, - это современное понятие. Тревожность из-за потери работы - также сравнительно новый феномен. В ходе промышленных революций последних веков человек постоянно испытывал страх, что машины возьмут верх, а сам он станет ненужным. Думаю, на этот раз это может оказаться правдой. Ненужность - вот с чем придётся столкнуться миллионам людей. И это страшнее, чем эксплуатация одного человека другим.
То есть нам предлагается мириться и даже отстаивать эту несправедливость, чтобы не оказаться ненужным! Вот «где собака зарыта»! Харари даже придумал обозначение – «бесполезный класс», в который войдут не только безработные, но и все те, кто в принципе не сможет устроиться на доступную работу. При этом он надуманно составляет прогноз расслоения общества на касты с тем, что неравенство будет не только социальное, но и биологическое. Кастовый строй, то есть крайнее сословное распределение социальных ролей, когда принадлежность к той или иной группе не просто определяется рождением, а переход между группами не только на практике невозможен, но и законодательно запрещён, есть выражение желаний господствующих классов с целью «располагать властью и не иметь ответственности», действительно паразитировать на населении и рассматривать управляемые ими государства не как свою собственность (по определению, означающую и обязательства), а как «территории вольной охоты», свободную от обязательств. И в духе фильма «In Time» Юваль Ной Харари описывает своё будущее, которое он и спонсоры его чтива готовят людям:
Передовые научные технологии усиливают наши физические и умственные способности, а вскоре смогут ликвидировать старение и даже смерть. Что же нужно для того, чтобы войти в число счастливчиков? Ответ очевиден: деньги, и немалые. То есть небольшая группа, мировая элита, сможет «прокачивать» тело и мозг, а массы простых людей будут этого лишены. «В результате человечество расколется на биологические касты - сверхлюдей и бесполезный класс. К 2100 г. богатые действительно могут стать талантливее и умнее бедняков. Как только возникнет этот разрыв, уже ничего нельзя будет изменить. Это будет величайшая революция в истории не просто человечества, а всего живого на Земле. Если этот вопрос не отрегулировать, крошечная группа людей получит доступ к технологиям и будет определять будущее жизни на Земле.
То есть ему мало, что капиталисты воруют наш труд и наше время. Именно воруют, поскольку богатство создаётся всеми трудоспособными представителями общества и затем искусственно перераспределяется через многочисленные «нужные» законы, решения, да просто откровенное хищение. Харари представляет элиту в виде гибрида машин и людей, подобно японскому аниме-сериалу «Экспресс 999», но там главный герой убеждается, что человеком, а не полуроботом, оставаться всё же лучше. Также я вспоминаю рассказ Ли Гардинга «Поиски» (из одного сборника с рассказом Гарри Гаррисона про роботов), где представлен мир, населённый гибридами людей и машин, где ничего подлинно живого нет. Или эссе Н. Бердяева «Человек и машина», где есть такие слова (может, Ли Гардинг читал его, если описывает именно такой мир):
Настанет время, когда будут совершенные машины, которыми человек мог бы управлять миром, но человека больше не будет. Последние люди сами превратятся в машины, но затем и они исчезнут за ненадобностью и невозможностью для них органического дыхания и кровообращения.
Но и у Бердяева, и у Гардинга такой мир представлен отрицательно. Для Юваля Ноя Харари это прогноз-желание, он сознательно хочет наступления такого будущего. Экономическое устройство этого будущего он представляет так:
… некоторые страны, где укоренены гуманистические идеалы, продолжат поддерживать народные массы. Например, будут выплачивать каждому представителю бесполезного класса так называемый безусловный основной доход (БОД) - определённую сумму денег, которая позволит сводить концы с концами. Многие люди в будущем предпочтут жить в виртуальной реальности. К примеру, играть в компьютерные игры. К 2050 г. люди будут исследовать новые игровые сценарии и проводить всё свободное время в виртуальных вселенных. Не исключено, что игрок в видеоигры станет официальной профессией. Другой востребованной специальностью окажется дизайнер виртуальных миров.
Этот надуманный тезис Харари подкрепляет следующим: по данным американских экономистов (не вполне достоверным, если не сказать – подложным), количество свободного времени у низкоквалифицированных рабочих за последние 15 лет увеличилось на 4 часа в неделю и 3 часа из этих четырёх они тратят на видеоигры. Но связано ли это с экономическими процессами, или же имеет внеэкономическую основу? Последнее несомненно хотя бы в том, что виртуальные миры видеоигр отвлекают людей от социальных бедствий, дают ложную разрядку. И именно с этим связана массовая пропаганда игр, на которую «ведутся» люди. Заманивание в вымышленные миры отвлекает людей от своего мира. Предлагается не сделать свой мир лучше, а «зарабатывать деньги для хозяина» (тоже такое антинародное высказывание чиновника) в рабочее время и уходить в другой мир, если время - свободное. Формируется своеобразная нехимическая зависимость. Не говоря уже о том, чему эти игры учат. Допустим, человек проводит за этим «занятием» в среднем каждый день по 2-3 часа, естественно на выходных побольше, в будние дни поменьше. 2-3 часа свободного времени в сутки – это до 1000 часов в год. За это время можно было бы прочитать 50 книг; пройти 10 курсов обучения или тренингов, на приемлемом уровне освоить одну из большинства современных профессий или специальностей, сделать много всего полезного и запоминающегося. И понять, что все эти игры и созданы, по большей части, только для того, чтобы отвлечь человека не из «управленцев» и «собственников» и не допустить до решения серьёзных вопросов. В этом отношении очевидна общественная вредность Юваля Ноя Харари и сляпанного им чтива в ранге «исторических» и «футурологических» книг.Я даже готов сравнить его с рэпером Элджеем, который откровенно называет аудиторию в одной из своих песен «биомусором». Но вспомним, что первым городом, куда не пустили Элджея заодно с Егором Кридом, является Махачкала, а я тоже махачкалинец. И не вижу принципиальной разницы, какое понятие используют для унижения народа – «биомусор», как Элджей, или «бесполезный класс», как Юваль Ной Харари. Один другого стоит, и они сами являются таковыми.
И когда я узнал о существовании того, что сляпал в угоду своим боссам-спонсорам Харари, моя задача, как махачкалинца, ответить надлежащей критикой. Харари никто до этого не критиковал. Я буду первым и не остановлюсь на этом. Один из моих планов - описание «мира без золотого миллиарда». Что будет, если истребить именно золотой миллиард, а его возможности (не просто накопленное имущество, а возможности для его расширенного воспроизводства) распределить между остальным населением Земли? Не сомневаюсь, что тогда перестанут быть таковыми «голодный миллиард», «необразованный миллиард». Единственное – представителей «белой» расы станет на Земле меньше, новой элитой традиционно «белых» стран станут «цветные» (к которым я отношу и этнические группы прежних «белых», сильно изменившиеся, каким считаю и себя). Мой подход противоположен Т Мальтусу. Тот был готов допустить войны, эпидемии и пр. Но только не революцию! Тогда как я – за таковую. С последующей поголовной люстрацией тех представителей бывших элит (и их семей), кого не убьют в ходе революции или не казнят непосредственно после неё. Впрочем, выжившие пожалеют, что их не убили и не казнили. Потому что для них оказаться не у власти и под другой властью, на положении лишенцев, - хуже (или лучше – подходят оба обозначения) невозможно придумать! Новая элита должна будет набираться по праву победившей стороны из непосредственных участников революции и исключительно из тех, у кого в семье никто и никогда не занимал управленческих должностей. Потому что я не сомневаюсь, что среди класса, записанного Ювалем Ноем Харари как «бесполезный», есть немало людей, которыми в общественно-полезных целях следует массово, если не поголовно, заменить нынешних «управленцев». Людей, которые осознают, какое будущее необходимо предотвратить. И поэтому примут решение убрать паразитический «золотой миллиард» и заодно с ним - действительно бесполезную, даже общественно-вредную прослойку «футурологов». Более того, и здесь революция должна быть в лучших традициях коммунистов – в мировом масштабе. Не я один хотел бы, чтобы на основе прежней Российской Федерации была создана унитарная Евроазиатская Республика. Которая наконец-то заключит мирный договор с Японской Республикой, управляемой элитой исключительно из прежних буракуминов (потомков низших каст в дореформенной Японии, подвергаемых дискрминации и после периода Мэйдзи). И которая будет поддерживать дружественные отношения с государствами, образовавшимися после распада США, в особенности – с негритянской Южной Конфедерацией «Новой Африкой». Если Юваль Ной Харари предлагает свой прогноз-желание, то и я вправе сделать то же самое, поскольку, в отличие от этого доморощенного «футуролога», считаю себя в большей степени вправе называться учёным как заложивший основы Альтернативной Системы Образования. | |
| Просмотров: 1311 | |
| Всего комментариев: 0 | |