© Денис Паничкин

Я не признаю отзывов о «рефератных» компаниях. Отзывы эти подложные, что можно выявить по двум верным признакам – массовость и однотипность. Самым лучшим отзывом для меня является действие кого-то из заказчиков: ему понравится моя работа, и по его рекомендации ещё кто-то обращается ко мне. А иногда через таких заказчиков я узнаю и о том, что о моих работах хорошо отзываются преподаватели, понятно, нехотя. Сами написать они так не могут.

Но недавно отзыв получил редкий: хороший, который мне не понравился, поскольку единственным достоинством написанной мной дипломной работы назвали … высокий процент «оригинальности»! Мне не понравилась именно оценка работы исключительно по «процентовке» (я лишаю этот показатель имени «оригинальность» и пока не найду более точной характеристики, буду называть его «процентовкой»). То, что дипломная работа на очень редкую тему по гражданскому процессуальному праву была решена в не менее редком ключе (с использованием сравнительного правоведения и критики законопроектов), в заслугу не поставили. Она оригинальна независимо от того, что все эти антиплагиаты «говорят». Более того, эта работа со свойством, что если её читать, заказчику может показаться, что я говорю с ним своим голосом, а работы с таким свойством - настоящие живые, больше, чем отличные, - у меня и то встречаются редко, одна или две в семестр!

Но оценка работы по процентовке возникла не сама по себе. Это отражение преподавательского желания «ничего не делать и получать деньги». Частное проявление этого желания, самое заметное, - ставшее массовым с осени 2013 года преподавательское «нечтение». Кроме того, участились случаи унижения студентов преподавателями. Студентам врут, их запугивают, с 2014 года (достоверно по моей практике) – до степени того, что студенты боятся спрашивать преподавателей по существу своей работы. А сравнительно недавно появилось взаимодействие преподавателей с особым видом … даже не рефератных посредников, а откровенных специализированных обманщиков, которые предлагают махинациями и приписками «обмануть Антиплагиат» и «повысить оригинальность до 85-100%».

От того, что недо-гуру «Антиплагиус» предлагает не изучать специальную литературу по выходу из затруднительных положений, а десятирублёвики из «Плагиатстоп.ру» за страницу предлагает повысить процентовку, что ему сделать так же легко, как написать на разных ресурсах противоположного характера отзывы об одной и той же компании; от того, что подпольно финансируемый СГА «Сдиплом.ру» занимается «подъемом уникальности в текстовых работах по: …» (так и пишет в кавычках, назвав в числе алгоритмов СГА – антиплагиат и ИС КОП СГА), то есть – не считая нужным соблюдать правила безопасности, не боится «засыпаться», а имя «Наеплаги.ат» говорит само за себя, если вспомнить, как называется обман в непечатных выражениях; от того, что компании-обманщики-подтасовщики не определились, кто «Антиплагиатофф», а кто всего лишь «Антиплаг», кто пишет «Плагиатуру», а кто служит «Антиплагиату», кто предложит «Оригиналтекст», а кто разведёт студента на деньги с помощью функции «Антиплагиат экспресс», кто маскирует старинный обман-сервис Антиплагиат Киллер под имя ANTIPLAGIUS (оно было уже, только списано латиницей, это другая компания, как видим, и среди антиплагиаторов есть плагиаторы друг на друга), а кто просто скажет «Антиплагиату – нет» … кажется, всех назвал … но всё это для настоящего исполнителя – помеха в работе. Преподаватели часто «в доле» с такими обманщиками и формируют неправедное мнение «вот они могут, а ты нет».

Что же могут все эти лжеантиплагиаторные алкоторговцы? В 2011 году они применяли белёные нечитаемые значки в пробелах, в 2013 – однопикселевые тексты, маскируемые заголовками и рисунками, а в 2015 году тексты стали вставлять в надписи в коллонтитулах и на «подложках» (есть такая функция, с подлогами не путать, даже при всём при том, что они взаимодействуют), наконец, самая последняя новинка – «вирусный (самокопирующийся) текст», правда, этот я встречал всего один раз. Все эти тексты берутся из числа тех, которые не успели попасть в Интернет (ибо вся «оригинальность», названная мной «процентовкой», всего лишь процент текста, которого нет в Интернете). А иногда текст в Интернете всё же есть, просто Антиплагиат, который всего лишь настраиваемая программа, называет его «оригинальным» и по какой-то причине его в Интернете не находит. Я встречал и крайние случаи, когда короткий текст был повторен очень много раз и хорошо замаскирован. Самый короткий текст-повтор состоял всего лишь из четырёх слов! Не исключаю, что такие подлоги используют и в продвижении сайтов, так как поисковые программы давно перенастроены так, чтобы не просто лояльно относиться к подлогам, но в отдельных случаях даже давать им привилегии. Стоит мне зайти на сайт «Антиплагиат.ру» и проверить текст, как все директы (Яндекс, Бегун и др.) – они работают как легальная «шпионская» программа (в смысле – алгоритм похожий со «шпионами», только себя они считают для благозвучия «разведчиками») начинают предлагать мне посетить все перечисленные сайты компаний по «повышению процентовки» - наперебой!

Да, я продолжаю проверять программой «Антиплагиат» тексты, но лишь для того, чтобы отражать необоснованные (часто – надуманные, заранее заготовленные) преподавательские претензии.

Но под оригинальностью я понимаю совсем иное, чем преподаватели и - тем более - «антиплагиаторы». В частности, точно так же искажено многое, которое могло бы стать полезным. За несколько часов до написания этого рассказа мне попалась сказка некоей Тамары Мисиной, где ювенальная юстиция представлена в виде злой и хитрой колдуньи, заманивающей детей в дом людоеда, причём передо мной был сюжет-компиляция в стиле «православной Красной Шапочки», своего рода заказная ангажированная пропаганда. Как профессиональный исполнитель, утверждаю, что нужно различать понятия «оригинальность» и «процент текста», как и «ювенальная юстиция» далеко ушла от настоящей «защиты прав детей». Я не стану судить, это бизнес или манипуляция родителями, но вмешательство в семейную сферу всё же нужно сохранить, иначе мы имеем дело с «нарушениями, которые не столь заметны». Домашнее насилие действительно существует, и его надо пресекать прямым вмешательством (об этом я немало написал ещё до того, как узнал о существовании ювенальной юстиции, и что написал, от того не отступаюсь), но, как некогда заметил Р. Шекли, «страж-птицы нянчатся с грузовиками и не дают паукам жрать мух» (и решение оказывается такое, как тушить пожар потопом).

Надо сказать, сказка Т. Мисиной меня даже ввела в нокдаун. Я ещё не знал даже самих слов «ювенальная юстиция», но нереализованная тема сказки у меня была ещё в 2007 году с точностью до наоборот. У меня был мужской персонаж, волшебник, живший в повседневной жизни как человек, но занимавшийся правозащитной деятельностью и представленный положительно, тогда как родители, выведенные в моих планах, - отрицательно. Согласитесь, заставить переписывать всю тетрадь за то, что вместо 5 получаешь всего лишь 4, или сказать сыну, что «за тебя никто не пойдёт, только какая-нибудь проститутка, которой надо отвертеться», и всего лишь за отказ, правда, резко по форме, смотреть «для общего развития» какую-то, как сейчас я знаю, передачу, выдающую себя за научную (это была одна из первых передач, продвигающих лженауку), - сильно отличается от капризов по поводу отказа купить какую-то дорогую игрушку. И волшебник не забирал детей, а отправлял родителей на один, два или три месяца (в зависимости от степени вины) в специальный лагерь на «курсы переподготовки», достаточно неприятные, после которых «переподготовленные» навсегда теряли какое-либо желание кем-либо манипулировать!

Реализую ли я эту идею – не определился, но плагиат в порядке дискуссии (использование чужой идеи с противоположной направленностью) я считаю единственным допустимым видом заимствований для себя.

Студентам следует многое принять как руководство к действию, и требовать от преподавателей отчёта о проверке, а не простого сообщения о величине «процента», если уж «процентовка» признаётся: совершенно её не отменишь, так как станет массовым списывание. К тому же отчёты о проверке должны анализироваться, и несколько дней назад мне представился случай частично реабилитировать программу «Антиплагиат», к которой у меня возникло даже отвращение после ряда событий зимы. Мне предложили доработать старую работу, датированную 2013 годом. Я проверил её на «Антиплагиат» и проанализировал отчёт по выданным программой ссылкам: было ли заимствование и откуда.

Работа была посвящена таможенному регулированию внешней торговли. Поскольку работа была написана в 2013 году, то желателен базовый 2012 год. Но в работе оказалось много списывания, причём не простое списывание, а ещё и неверный текст. Самое заметное - большая часть первой, теоретической главы была списана из комментариев к законодательству о внешней торговле - zonazakona.ru. Но на самом сайте указано, что закон дан по состоянию на 12 октября 2005 года, а уже в 2010 году с созданием Таможенного союза законодательство сильно изменилось, да и трудно поверить, что оно за 8-10 лет не изменялось. Есть списывание в той же главе 1 и с общедоступного ресурса в Интернете Allbest.ru - Работа размещена в начале 2012 года, но написана заведомо до присоединения России к ВТО. В практической части есть списывание с заменой лет (данные 2008-2010 заменены на 2010-2012 простой «перебивкой годов» и частичным добавлением начала 2013 года). Совершенно не в тему целиком вставлена статья с businesspress.ru (датированная 2005 годом). Рекомендации и вовсе «старинные». Одно предложение: «Присоединение России в качестве ассоциированного члена к 7-й рамочной программе научных исследований и технологического развития Европейского союза на 2007 - 2013 годы» (то есть сделанное явно до начала 2007 года) чего стоит! Это списано из недействующего ныне Постановления Правительства РФ. То есть присланный пример (к тому же 2013 года, то есть из-за ряда изменений, в том числе в самом Таможенном Союзе ЕАЭС, - устаревший на сегодня ещё больше) является компиляцией из разнотипных источников, совершенно неоднородных по времени и анализируемым показателям. Экспресс-анализ отчёта по программе «Антиплагиат» подтвердил, что лучше написать новую работу на ту же тему, но уже по данным 2015 (последнего отчётного) года.

Да, и я умею «повышать процент», но делаю это либо сокращением текста, который программа считает «заимствованием», либо добавлением текста, который программа считает «оригинальным». Но в обоих случаях важно соответствие работы заявленной теме, сокращаю я раньше всего то, что несущественно для раскрытия темы, а добавлять можно только текст, отвечающий теме.

Кроме того, если мне будут попадаться работы с «подложным процентом», и я с помощью той же программы «Антиплагиат» это выявлю, то «невидимый» текст я со дня написания данного рассказа нарочно буду размещать в Интернете, чтобы все усилия «антиплагиаторов» оказались напрасными. Это могут и должны делать и другие исполнители. Преподаватели, понятно, так делать не будут. Они либо ленивы для того, чтобы смотреть подробный отчёт, ограничившись называнием числа «процентовки» (ведь не хотят читать!), либо сделают вид, что не замечают подлога (в своих интриганских целях, например, чтобы потом шантажировать студента и вторично «содрать» с него деньги). А студентам следует понять, что все эти «антиплагиаторы» их обманывают, тогда как я по-настоящему работаю. И мнение о моей работе давно пора изменить в мою пользу, так как этот рассказ – больше на одно подтверждение того, что я за образование, а не против него.