© Денис Паничкин

19.05.2021: Антиплагиат – угроза национальной безопасности

Весной 2018 года, когда довелось работать с «офисными», у них была партия заказов по темам «экономической» или «национальной» безопасности России. Я согласился взять только одну работу – «Исследование влияния миграционных процессов на экономическую безопасность государства». И не ошибся – все остальные попали под претензии, мне предлагали написать на них «экспертизы», но я отказался.

А ведь сейчас с удовольствием сам предложил бы тему подобной курсовой работы: «Антиплагиат.вуз – угроза национальной безопасности». Если подумать, его влияние на общество уже представляет доведение до последней черты отчаяния, за которой обычной практикой станет «убить ближнего своего». Потому что применение этой программы – манипулятивное:

1. «Антиплагиаторская» практика означает издание взаимоисключающих требований. Например, в правовых работах должна быть судебная практика, в экономических – анализ отчётности. Но судебную практику программа в любом случае оценивает как «цитирование», то же самое – и список литературы – при любом его составе. А «оценщики» приравнивают цитирование к плагиату. Отчётность же сразу может стать «заимствованием», особенно, если это акционерное общество, которое обязано публиковать отчётность, в том числе в Интернете.
2. Повышение процента – это занятие бессмысленной работой, когда думаешь не о том, чтобы писать правдиво (и рискуя, что с тебя за это тоже спросят), а чтобы угодить настраиваемой программе.
3. Искусственно создаётся обстановка «от тебя ничего не зависит, но ты будешь отвечать, в том числе перед нами». Тот, кто пишет, в подавляющем большинстве случаев не имеет даже пользовательского доступа, а «оценщики», как правило, имеют доступ со статусом «местных администраторов», и могут настраивать программу (то есть повышать или понижать в итоге «процент на выходе»). Получается, что иной раз ты и не знаешь, что «списываешь» (причём то, что не лежит в свободном доступе). Причём сейчас уже даже не считают нужным инсценировать научное руководство. Не скрывают, что читать даже не собираются! Несколько дней назад отчёт прислали через шесть минут после выдачи работы, и проверял кто-то из секретарского планктона.
4. Министерство и ВАК делают вид, что ничего не замечают. Официально они «отзвездились» от всех этих программ.

В итоге проигрывают почти все. Выигрывает только кучка разномастных «администраторов» - от «молодчиков-разработчиков» до вузовских «оценщиков-грантожрунов». Почитайте такие «уникальные» работы, с души воротит.

Пока ещё неизвестны антипрецеденты, подобные случаям на почве проваленных экзаменов, а именно - самоубийства либо массовые расстрелы (или хотя бы убийства или избиения работников кафедр) на почве того, что «работа не прошла проверку по проценту», но это не замедлит случиться. Но и произойдёт, то СМИ будут устраивать истерики вокруг да около, но сущностную причину – изначально порочную практику оценки по «проценту уникальности» не назовут.

А ведь сколько хороших работ угробила эта программа, и сколько ещё угробит, если её решительно не пресечь. Но не стоит убивать «молодчиков-разработчиков» и «оценщиков-грантожрунов». Предстоит задача более трудная и более тонкая – убить рейтинговое мировоззрение, только одним из частных случаев которого является «процент уникальности».

04.06.2021: От преподавателей: подлоги, отсебятина, втаптывание в грязь и новый вид сознательного невежества

Поведение преподавателей в вузах сводится к тому, чтобы не читать работы. И уже замечаний как таковых я не встречаю. К ним не отнести подлоги (произвольное изменение требований), отсебятину (требования вопреки заявленным условиям и здравому смыслу по уже готовым работам), а то и откровенные оскорбления. Их цитировать не стоит.

С апреля этого года преподаватели «освоили» новый вид сознательного невежества: если они что-то не понимают в работе или просто не хотят читать какую-то часть работы, они признают это неправильным, и не скрывают формулировку «не понятно». Я зарегистрировал уже случаи поведения пяти преподавателей, причём в одном – массово, Наталья Юрьевна Донец из СПбГАУ. Она же первой открыто стала объявлять методички необязательными, произвольно изменяя планы уже написанных работ. Если бы я делал так «по своей инициативе», то это станет лишним основанием не принимать работу, что она «не по методичке».

И, конечно же, нередко преподаватели в «порядке» (точнее – полном беспорядке) отсебятины требуют боле высокий процент уникальности работы, чем это сказано в методических указаниях. Напрммер, в них названо, что программа эта – Антиплагиат.вуз, не менее 50 %, а по возможности 60 % (большего не названо). Преподаватели же требуют 75-85 %.

Всё, что помимо методички, я вправе не признавать. Часто это верный мат двумя конями, который возможен только при ошибочной защите. Мне, как одинокому королю, нагло «предлагают» добровольно направиться в угол, чтобы там поставить мат!

Нормальная реакция нормального человека – посыл. Так бы поступили со мной при менее наглом требовании, да просто если чем-то «не угодил»!

Я отвечаю только за содержание работы, но почему-то никто не хочет признать, что оценка работ давно оторвалась от содержания. Есть немало предпочитаемых работ с грубыми ошибками и проваленных либо со сниженными оценками при полностью правильных работах.

То есть на оценку работ влияют и внутривузовские интриги (а как это назвать, если в методичке написано одно, а в «порядке» отсебятины требуют другое.

Методические указания – единственный известный мне локальный нормативный акт, и я буду следовать ему.

За всё, что за его пределами и тем более вопреки ему, я не могу и не должен нести ответственность.

08.06.2021: Метод Кости Шишкина, или Слова-невидимки ужасно хитры

Из Неизведанных Регионов:

«Есть и те вузы, где требуют относительно реальный процент, около 70%, и модули подключены не то чтобы все. Но там началась другая «охота на ведьм»: преподаватели начали копаться в отчетах и искать «техническое повышение» уникальности…».

И далее:

«…при использовании модуля OCR (оптическое распознавание, см. выше) некоторые кусочки текста распознаются неправильно, и вместо нормальных букв в отчете вылезает кракозябра из непонятных символов – буквально на пару слов, максимум на строчку, и это сразу дает повод вопить «у вас там техническое повышение!», хотя это просто баг системы, и при повторной проверке ничего не вылезет (да и в текстовом формате видно, что никакого технического повышения нет)».

А теперь свежее из трофеев, попавших в Первый Храм.

Удалось обнаружить новый вид кодирования текста. По аналогии я дал ему название «метод Кости Шишкина», по имени друга Вити Малеева, который «в школе и дома». Но если Шишкин по невниманию «ошибок наделал просто при списывании: то букву пропустит, то слово не допишет, то вместо одной буквы другую напишет», то «продвинутые антиплагиаторы» намеренно придумали новый алгоритм кодирования. Всё в порядке в Word и в блокноте txt, но при конвертации в ПДФ происходит именно серия подобных замен. Не на одну или две строчки, а на большинство текста. Автоматически. Ведь вузовские программы отчёты создают именно в ПДФ. Иногда исчезают целые слова в тексте. Поэтому и второе название – «слова-невидимки».

Это не шутка. Это Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ. Трофейный отчёт, попавший мне случайно и датированный концом марта этого года, прилагаю (все работы, части работ или связанные с ними документы и приложения, написанные не мной, я называю трофейными).

Преподаватели зачастую не анализируют полнотекстовые отчёты. Допускаю и такое, что с «антиплагиаторами» у них - «партнёрские» отношения (доверительными их я не называю, поскольку с 2015 года, когда я впервые такое зарегистрировал, и до момента написания этого текста такие отношения строятся - «кто кого обманет»). То есть – могут пресечь кодирование и дисквалифицировать работу, но могут и сделать вид, что ничего не замечают.

Всё это снова подтверждает правильность моего подхода: порочна сама оценка по проценту уникальности, и она по-прежнему содействует «изобретанию» (намеренно напишу так) способов «обойти Антиплагиат». И это угроза образованию и национальной безопасности в целом.

11.06.2021: Слоговое письмо

Второй раз за неделю я заполучаю «трофей», подтверждающий очень важное: преподаватели делают вид, что не замечают технического повышения процента на выходе антиплагиатных программ, или, как я это называю, «кодирования» текста.

Это объясняет высокий процент при проверке вузовскими программами работ на такие «затасканные» темы, как «Особенности проведения таможенного контроля в отношении товаров, перемещаемых через таможенную границу Евразийского экономического союза автомобильным транспортом» или «Разработка рекламной кампании для косметической фирмы». Отчёт о проверке первой был в прошлый раз, второй – прилагаю сейчас (как и в прошлый раз, данные о студенте я закрасил, о преподавателе – намеренно оставил, пусть знают имена конкретных преподавателей, поощряющих это):

Начиная с 20-1 или 21-й страницы текст как бы вдруг «распадается» на слоги. Это не новое: вообще о кодировании я знаю с конца марта 2011 года (когда повстречался первый такой случай), а «слоговое письмо» впервые видел в начале июня 2017 года. Причём ради процента искорёжили так мою работу, но это изменило настройки документа Word, он стал как «только для чтения», то есть без возможностей редактирования.

Между тем свежие «трофейные» работы в документах Word выглядели нормально, и при копировании текста в блокнот txt ничего не проявлялось.

Может, я схожу с ума, но моё предположение: есть некая настройка самого документа Word. Ведь вузовские антиплагиатные программы используют подпрограммы «оптического распознавания текста», и именно с ней эта настройка включается, то есть заложенную кодировку текста завершают сами вузовские программы. Текст изменяется и выглядит как включающий «разорванные» слова.

То есть действие подобно бинарному оружию: оно заряжается несколькими неядовитыми веществами, которые при детонации смешиваются, образуя сильнейший яд. Нужно ли более точное сравнение?

Это приводит к предположению более важному и страшному одновременно: косвенное подтверждение моей гипотезы, что алгоритмы «кодирования» могут разрабатывать сами программисты ЗАО «Анти-Плагиат» («молодчики-разработчики», как я назвал их). Потому как: чтобы создать такую «детонирующую» настройку документа Word, нужно знать все особенности «детонационной» подпрограммы (скорее всего – той, которая используется для оптического распознавания текста). Хотелось бы знать, какое мнение на этот счёт в «Неизведанных Регионах»?

Деталь: программа при таких настройках воспринимает как «зелёное» цитирование даже разорванные на слоги наименования в списке литературы, можно убедиться по последним страницам «трофейного» отчёта.

***

Общий вывод по всем четырём записям: только решительное прекращение «деятельности» «антиплагиаторов».