© Денис Паничкин (2013)

Рассказ, который я так характеризую, это «Тигры морей», первым автором его является Р. Говард И этот рассказ - пример, характерный для любой творческой работы – и литературной, и рефератного дела в том числе.

Роберт Ирвин Говард (1906-1936) вошёл в историю американской и мировой литературы как создатель Конана, в экранизациях мало похожего на оригинал. В частности, в одной из повестей, написанных самим Говардом, Конан не стесняется высказывать недовольство политикой своего предшественника на троне Аквилонии: король приказал установить нелепые золотые статуи по всей столице, тогда как солдаты получали жалование с многомесячными задержками!

В связи с этим отмечу ещё одну нездоровую тенденцию в культуре последних лет – полностью охранительную (не характерную ни для перестройки, ни для «лихих» 90-х, которые для меня скорее упущенные, ни для «нулевых» годов). Помню даже, что одна из женщин весной 2011 года отказалась со мной общаться именно из-за жанра фэнтези: я предпочитал «Конана» (оригинального, каким его создал сам Р. Говард), она – набиравшую силу «Игру престолов». Я обращал внимание именно на социальную драму, поскольку, даже захватив власть, Конан открыто заявляет: «Во мне нет королевской крови! Я варвар и сын кузнеца!» Это из «Часа Дракона», написанного самим Говардом. Да и его враги в начале тоже отмечают, что в нём «не то что королевской, - благородной-то крови вообще нет». Он правит не по праву рождения, а по собственному праву, и народом, к которому не принадлежит.

Охранительство же в культуре направлено на то, чтобы таких «Конанов» совсем не стало. И в культуре, и в повседневности.

Могу сказать: к «центровым» - и это чувствуется во многих моих рассказах – у меня тоже двойственное отношение. Не столько ненавижу, сколько завидую. Собственно, я и о своих родителях написал с той точки зрения, что они меня не устраивали в социальном плане (мало того, что они не из «центровых», они постоянно заостряли внимание на своём низком статусе, а про детей руководящих работников говорили «ты с ними не тягайся», «у меня «спины» нет», «я простой школьный учитель, что я могу»). Между тем амбиции у меня были (и остаются) настоящего «центрового»!

А именно материального благополучия мне как раз не хватает. Да ещё лояльного отношения окружающих, как это получают «центровые» (здесь, уже, похоже, массовая обработка сознания)

Но у Говарда есть и другие циклы. При этом почти во всех действуют пикты: и во времена Атлантиды, и в эпоху Конана, и в период походов римских войск в Британию (цикл о короле пиктов Бран Мак Морне, который рисован сохранившим все черты настоящих пиктов на фоне вырождения его народа), и во время викингов. Именно к последнему периоду относится публикуемый рассказ. Из текста можно установить почти точную дату действия - 495 год нашей эры, так как указано, что после разорения Рима Алариком (410) прошло 85 лет. Многие имена (Вортигерн, Геринт, Утер, Конал) взяты из легенд о короле Артуре (как бы предыстории к артуровскому циклу). Самим Говардом он был не завершён.

В 1974 году Ричард Тирни дописал рассказ. Именно в этом виде с ним впервые познакомились отечественные читатели (в переводе А.Боргарта) в сборнике «Короли ночи», вышедшем на русском языке в 1993 году в минском издательстве «Юнацтава».

Однако в 1995 году Дэвид Алан Дрейк написал свою концовку. Неизвестно: либо Дрейк не знал о финале, написанном Тирни, либо написал свой финал в порядке полемики. Мы публикуем и оригинал Говарда, и оба финала. О втором финале – Дрейка – я узнал в 2010 году. При этом даже был шокирован, так как финал Дрейка оказался очень распространённым в Интернете, а финал Тирни - практически забытым. Кстати, судя по отзывам читателей на форумах, я не один был удивлён, что рассказ теперь имеет другой конец. Большинство прочли рассказ с финалом Дрейка в Интернете уже после читанного ими варианта с финалом Тирни в печатном виде.

Это не только свидетельство разного видения различными авторами. Мне несоизмеримо больше нравится финал Тирни. У Дрейка же принцесса Елена достаётся не обаятельному романизированному бритту Марку (как у Тирни), а брутальному норманну Рольфу, тогда как Марк незаслуженно гибнет; как-то странно: в начале, написанном самим Говардом, он именно из-за любви к Елене присоединяется к викингам, у Тирни в бою с норманнами, а также уцелевшими юттами под командой Хальфгара проявляет чудеса храбрости, а у Дрейка Вульфер его просто убивает, чтобы не помешал получить обещанную награду. Собственно, это и косвенное продвижение «предпочитаемых». Уже в этом видно искажение основного замысла: в головном рассказе цикла про Кормака МакАрта - «Мечи Северного моря» - женщина как раз предпочитает Хакона - по рассказу, человека, подобного Марку, а не жестокого Рогнара, и конечно же, там справедливость установлена именно вмешательством Кормака и Вульфера. Дрейк исказил сам образ основного персонажа цикла - Кормака (по замыслу Говарда, отличающегося разумностью среди викингов, тем более что Кормак не норманн, а кельт-ирландец; я и сам, читая этот рассказ и связанные с ним, смотрел на события именно глазами Кормака) и оттеснил на задний план разностороннего и образованного для своего времени Конала – менестреля, дипломата и воина. Кроме того, если следовать концовке Дрейка, мы имеем «нестреляющее ружьё» (у Тирни один из отрицательных персонажей – ютт Хальфгар Волчий Клык – задействован в концовке, у Дрейка – нет).

Приводимые замечания не исчерпывают моё непринятие финала, придуманного Дрейком, но именно для сравнения (не только данного случая) я летом 2013 года выложил на одной из своих страниц (тогда в «Контрольном листке», собственно, в одном из приложений к нему) оба финала рядом. Это была первая публикация рассказа именно в таком виде.